Андрей Окара: у Путина есть три сценария. Все три – негативные
26 августа в Минске состоится встреча в формате Украина – ЕС – “Евразийская тройка” (Беларусь, Казахстан, Россия). Свое участие в мероприятии подтвердили президенты Порошенко и Путин. На эту встречу возлагаются большие надежды – прежде всего, в контексте прекращения вооруженного противостояния на востоке страны.
Своим мнением о том, чего можно ожидать от встречи лидеров двух государств, а также о том, какой ценой могут быть достигнуты договоренности по востоку, с “Обозревателем” поделился политолог, руководитель Центра восточно-европейских исследований (г.Москва) Андрей Окара.
-Можно ли ожидать позитивных сдвигов по результатам встречи президентов?
-Я думаю, что главным позитивным сдвигом этой встречи будет то, что она состоится. Конечно, если она состоится. О том, что будут достигнуты договоренности, которые радикально изменят ситуацию на Донбассе, я не думаю. Потому что ситуация сейчас для Кремля патовая.
С одной стороны, отступать и сливать проект под названием “Новороссия” для Путина означает политический провал, удар, потерю рейтинга и имиджевый негатив. С другой стороны, то, что продолжается, в очередной раз убеждает западных политиков в причастности Кремля к войне на Донбассе.
Поэтому есть три варианта разрешения этой ситуации. Это слив проекта “Новороссия”, это продолжение гибридной войны и вторжение. Но каждый из этих вариантов имеет так много негативов, ни одного позитивного варианта нет. Наверное, для любой страны неавторитарного типа проект слива был бы оптимален, но в этой ситуации больше всего страдает репутация руководителя страны, или, как сказал Жириновский, “верховного правителя”.
-В таком случае, какие варианты могут быть озвучены на встрече?
-Судя по всему, у Кремля существовал один сценарий – признание Порошенко аннексии Крыма в обмен на уход от проекта “Новороссия”.
-Вы думаете, именно это и будет обсуждаться 26 числа?
-Нет. По мнению тех людей, которые обеспечивают кремлевскую стратегию, такой размен может обсуждаться с кем-нибудь из украинских политиков. Они не понимают, что это в принципе невозможно, и в этом проявляется их профессиональная некомпетентность.
Почему такой аргумент рассматривался и обсуждался? Предполагалось, что крымская речь Путина 14 августа должна была стать речью, сопоставимой с его речью 18 марта на заседании Совета федерации – программная, торжественная речь. Судя по всему, это должно было быть что-то типа “Крымнаш” – “все, теперь я договорился с Порошенко, Крым наш, война заканчивается, мы радуемся”. Но ничего подобного в Крыму не прозвучало.
Я думаю, в кулуарах это предложение может прозвучать, но ответ Порошенко на него можно спрогнозировать с вероятностью 99%. Этот ответ будет состоять, видимо, из трех букв, может быть, еще предлога.
-Что может убедить Путина просто красиво уйти с востока?
– Сейчас уже ничего. Я думаю, еще недавно в переговорах Путина, Меркель и Обамы могла возникать тема ограниченной ядерной войны как аргумент в пользу мира. Но теперь, похоже, даже она не способна повлиять на российскую политическую стркатегию.
