Киеву не стоит опасаться, что новое польское правительство будет более промосковским. Но стоит задуматься, а что он сделал для того, чтобы это правительство было более проукраинским
Польша официально получила новый Кабмин — парламент проголосовал за вотум доверия для премьера Эвы Копач и ее коллег из коалиционного правительства партий Гражданская платформа и Польская аграрная партия. Перед голосованием Копач традиционно выступила с экспозе — программой, которую ее кабинет планирует реализовывать в течение года, который остался до следующих выборов в Сейм.
Судя по реакции украинских СМИ и блогеров, в Киеве серьезно обеспокоены тем, что новое польское правительство будет «более промосковским», мол, Варшава станет меньше поддерживать Украину в противостоянии с Россией и не так горячо защищать интересы Киева в Брюсселе. В Польше не скрывают — основания вести себя более сдержано у местных политиков есть. Страна пострадала из-за российского эмбарго на европейскую агропродукцию, Газпром начал «случайно» сокращать поставки голубого топлива, да и у Польши уже был печальный опыт противостояния с Москвой без поддержки западных союзников в 1939 году. Местные политики, формируя сейчас курс по отношению к Украине и России, просчитывают риски. Нравится это украинцам или нет, так выглядит здоровая государственная политика уважающей себя страны.
Украинцам полюбилась выделяющаяся на фоне постоянной обеспокоенности немцев и французов риторика польского экс-премьера Дональда Туска и экс-министра иностранных дел Радослава Сикорского. Действительно, они умели ярко и конкретно объяснить, почему проблемы Украины это проблемы Европы, и почему Запад ни в коем случае не должен идти на поводу у России. Теперь Туска сменила Эва Копач, а Сикорского — Гжегож Схетына. Их высказывания по теме украинского кризиса являются более сдержанными, но полностью продолжают линию Туска и Сикорского.
Как видит восточную политику Польши премьер Копач? В ее послании прозвучали следующие тезисы: внешняя политика Польши будет опираться на прочные демократические ценности. Сейчас для страны есть две внешних угрозы: авторитаризм и хаос. И хорошо, что перед лицом этих угроз Польша не одинока: ведь она является членом НАТО и ЕС. Цель Варшавы — поддерживать интерес к Украине в Европе, не допустить размывания позиции Запада по украинскому кризису, но одновременно и не сделать страну одиночкой с нереальными целями. Внешняя политика должна быть прагматичной, но Польша никогда не согласится с брутальными методами изменения границ в Европе и занятием части украинской территории. Варшава и дальше будет помогать Киеву осуществлять демократические трансформации, но стоит помнить, что главная ответственность за реформы лежит на самих украинцах.
Хоть я и критично отношусь к новому правительству по ряду причин, но промосковским выступление Эвы Копач назвать никак не могу. Две недели назад во время представления новых министров она допустила ляп — стала объяснять стратегию государства на международной арене при помощи семейных метафор, но в экспозе политик была очень рациональна. Считаю, что стоит подождать действий нового польского Кабмина. Какой прок от громких слов поддержки, за которыми ничего не кроется?
Украинцы должны успокоиться насчет того, что ближайший европейский союзник может переметнуться на сторону Кремля. Но не лишним в данной ситуации будет поставить вопрос — а что сделала Украина, чтобы польский политикум был более к ней расположен?
Польско-украинская дружба, которая многим сегодня кажется нерушимой, по сути, является достаточно хрупким творением последних десятилетий. Начиная с 20-х годов XVII века, польско-украинские отношения складывались не лучшим образом. Кроме пары попыток наладить сотрудничество типа Гадячского договора или союза Петлюра-Пилсудский, это скорее история потерь, чем достижений. Вторую мировую поляки и украинцы закончили с огромным багажом взаимных претензий. Но в 70-е годы ХХ века в среде польской эмиграции на Западе появился Ежи Гедройц — блестящий интеллектуал, который посвятил свою жизнь популяризации идеи партнерства между народами, населявшими Речь Посполитую: поляками, украинцами, белорусами и литовцами. Это Гедройц в прямом смысле слова вбил в головы своим соратникам: украинцы – наши природные союзники, мы никогда не будем пересматривать нашу восточную границу, нужно забыть о распрях и вместе идти в Европу. Постепенно такой подход стал доминирующим среди польских антикоммунистических элит. После трансформации 1989 года все польские правительства неукоснительно держались линии: Польша не будет чувствовать себя в безопасности без безопасной Украины, Польше для процветания нужна процветающая Украина. Харизматичным патроном такого курса был президент Александер Квасьневский. Это он с Леонидом Кучмой заложил фундамент того, что сегодня с уверенностью можно назвать польско-украинским партнерством.
С конца 90-х Польша предоставила Украине миллионную финансовую помощь, выучила тысячи украинских студентов, дала возможность познакомиться с Европой сотням украинских интеллектуалов. В Варшаве не просто приветствовали попытки реформ в Украине — Польша помогала словом и делом. Я знаю людей, которые со слезами на глазах рассказывают о своем разочаровании результатами Оранжевой революции. Тем не менее, поляки еще раз поверили в Украину. Во время Евромайдана Польша забирала к себе раненых на лечение, после смены власти в Киеве Варшава продолжает предоставлять финансовую и техническую помощь, консультирует проведение реформ, дает стипендии студентам из восточноукраинских вузов. В Брюсселе поляки уже дыру в голове проели своим европейским союзникам — а что вы сегодня сделали для Украины. А Украина…
А что, собственно, Украина? Украинцы во всех соцопросах последовательно называют Польшу своим лучшим европейским другом. На роликах, выложенных на Youtube, благодарят поляков за поддержку. В это же время первые лица украинского государства не спешат в Варшаву с официальными визитами. Петр Порошенко, который посетил Польшу в начале июня, приехал на берега Вислы с конкретной целью — встретиться с гостящим здесь Бараком Обамой, и только при случае с президентом Брониславом Коморовским. Арсений Яценюк летает эконом-классом по Европе, но не к ближайшим соседям. Украинские политики призывают Ангелу Меркель и Франсуа Олланда подключиться к переговорам с Россией, но не польских лидеров. И не стоит думать, что поляки этого не замечают.
В Варшаве все твердо стоят на земле и понимают, что в той ситуации, в которой оказались их восточные соседи, не стоит ждать, что партнерство с Киевом в ближайшие годы принесет финансовые дивиденды. Здесь уже даже не надеются, что украинская власть озаботится улучшением инвестклимата для польского бизнеса. В Польше ждут хотя бы символических жестов, которые бы позволили местным политикам потом сказать своим избирателям: смотрите, Украина это не бездонная бочка, куда мы только вкладываем и вкладываем, мы им тоже не безразличны.
Да, экономика Украины переживает свои худшие времена. Но есть немало идей, реализация которых требует или очень малых денег, или не требует вообще (кроме трат из серии на кисточки и краску). Даже в условиях войны украинское правительство могло бы выкроить квоту на 20-30 стипендий для польских студентов, заинтересованных Украиной. Тем более, это инвестиция в будущее — те люди потом вернуться домой и будут углублять наше партнерство. У местных властей в Киеве дошли руки до переименования улиц, но среди нескольких десятков новых названий не нашлось места для хоть одного польского. А упомянутый Ежи Гедройц, не говоря уже об Иване Павле II, Тадеуше Мазовецком или Лехе Качинском более чем заслуживают на то, чтобы их имена появились на улицах столицы и других украинских городов.
Пока в Польше правит Гражданская платформа, в проукраинской ориентации большинства членов которой сомневаться не приходиться. Самая большая оппозиционная партия — Право и справедливость — тоже симпатизирует Украине. Но этими политсилами не исчерпывается польская политическая сцена. Есть еще влиятельная партия Союз левых демократов, которая достаточно громко заявляет — ценности ценностями, но стране нужны деньги, поэтому нельзя поддерживать Украину в ущерб своим экономическим интересам в России. Есть еще Конгресс новых правых, получивший 7% во время последних выборов в Европарламент — ультраправые друзья Кремля типа французского Народного фронта, которые и без экономической аргументации гласят — Украина это failed state, давайте дружить с Москвой. И нет гарантии, что через год эти политические партии не войдут в состав правительственной коалиции.
Дружба — процесс двусторонний. Можно иметь замечания к внешней политике Польши, но нельзя отрицать очевидного — Варшава остается самым верным и последовательным другом Киева. Последний же все время стремится играть со странами Старой Европы, воспринимая Польшу по принципу «и так некуда не денется». А если денется? Хорошо, что в Украине, пусть даже не до конца обоснованно, обеспокоились изменением курса польского правительства. Первый вопрос задан правильно — насколько проукраинским является польское правительство. Но тут должен прозвучать и второй вопрос — насколько украинское правительство является пропольским.
